20-22 июня прошла очная встреча выпускников и партнеров ШОД. Во время слета участники рассказывали о своих организациях и историях их развития. Кто-то попадал в некоммерческую сферу по воле судеб, а кто-то приходил из личных переживаний и болей. Своей трогательной, порой тяжелой, но очень светлой историей с журналисткой Фонда Елизаветой Муталовой поделилась Оксана Горевая, выпускница четвертого потока наставнической программы ШОД Фонда Андрея Первозванного.
– Давайте знакомиться! Расскажите о себе и своей деятельности.
– Меня зовут Оксана Горевая, Санкт-Петербург. Я являюсь директором АНО помощи детям с онкологическими заболеваниями и членами их семей «Надежда детям». Предвещая ваш вопрос: «Почему надежда, если я Оксана?». На самом деле, имеется в виду, конечно, «надежда» как вера.
Цель нашей организации – дать семьям эту самую надежду. То, через что им приходится проходить, это безусловно тяжело и страшно. Но это возможно преодолеть: какие ни были бы неутешительные диагнозы, всегда есть место чуду и всегда нужно надеяться на лучшее, на исцеление.
– Меня зовут Оксана Горевая, Санкт-Петербург. Я являюсь директором АНО помощи детям с онкологическими заболеваниями и членами их семей «Надежда детям». Предвещая ваш вопрос: «Почему надежда, если я Оксана?». На самом деле, имеется в виду, конечно, «надежда» как вера.
Цель нашей организации – дать семьям эту самую надежду. То, через что им приходится проходить, это безусловно тяжело и страшно. Но это возможно преодолеть: какие ни были бы неутешительные диагнозы, всегда есть место чуду и всегда нужно надеяться на лучшее, на исцеление.
– Почему вы выбрали такую сложную сферу – онкологические заболевания? Что вас сподвигло?
– Началась вся эта история с моей личной истории борьбы с раком. Я заболела в конце 2015 года, буквально за несколько дней до Нового года. Ситуация была плачевной, потому что рак обнаружили на последних стадиях. Врач мне сказал, что оперировать меня было нельзя (отечная форма, метастазы), и нужно пройти химиотерапию.
Можно сказать, тогда мне никто не давал оптимистичных прогнозов. Ко мне просто подошел врач со словами: «Настраиваемся, потому что процесс долгий, длительный и сложный, но его нужно пройти». Так и произошло. Оглядываясь сейчас назад, я благодарю Бога за эту ситуацию, как бы дико это ни звучало. Главное, что я из нее вынесла, так это понимание хрупкости и быстротечности жизни. Нужно ценить момент. И делать, не оттягивая, что-то, если сильно хочется.
И этот период, пока шло лечение, составлял почти 15 месяцев. Моя рутина состояла из ежедневного приема таблеток, тяжелого, сложного лечения, химиотерапии, операции. Несмотря на все медицинские процессы, это время было самым продуктивным в моей жизни, как ни странно это звучит. Я просто не могла опустить руки и это принять, мне нужно было себя чем-то занять. И я понимала, что если просто лягу и задумаюсь о том, что мне плохо, что я не могу там пошевелить ни рукой, ни ногой, что мне больно даже прикасаться к чему-то, то я не встану никогда. Сдаваться совсем нельзя было.
Важная трансформация, которая со мной произошла – это приход к вере, к Богу. У многих людей это происходит через кризисы, и я не была исключением.
– Началась вся эта история с моей личной истории борьбы с раком. Я заболела в конце 2015 года, буквально за несколько дней до Нового года. Ситуация была плачевной, потому что рак обнаружили на последних стадиях. Врач мне сказал, что оперировать меня было нельзя (отечная форма, метастазы), и нужно пройти химиотерапию.
Можно сказать, тогда мне никто не давал оптимистичных прогнозов. Ко мне просто подошел врач со словами: «Настраиваемся, потому что процесс долгий, длительный и сложный, но его нужно пройти». Так и произошло. Оглядываясь сейчас назад, я благодарю Бога за эту ситуацию, как бы дико это ни звучало. Главное, что я из нее вынесла, так это понимание хрупкости и быстротечности жизни. Нужно ценить момент. И делать, не оттягивая, что-то, если сильно хочется.
И этот период, пока шло лечение, составлял почти 15 месяцев. Моя рутина состояла из ежедневного приема таблеток, тяжелого, сложного лечения, химиотерапии, операции. Несмотря на все медицинские процессы, это время было самым продуктивным в моей жизни, как ни странно это звучит. Я просто не могла опустить руки и это принять, мне нужно было себя чем-то занять. И я понимала, что если просто лягу и задумаюсь о том, что мне плохо, что я не могу там пошевелить ни рукой, ни ногой, что мне больно даже прикасаться к чему-то, то я не встану никогда. Сдаваться совсем нельзя было.
Важная трансформация, которая со мной произошла – это приход к вере, к Богу. У многих людей это происходит через кризисы, и я не была исключением.
– Как это было?
– Когда мне озвучили, что именно со мной происходит, я просто полезла в Интернет смотреть, что вообще меня ждет. И я увидела, что процент успешного исхода не более 11%, мои шансы были совсем невелики. Но слава Богу, рядом оказались люди, которые сместили мой фокус и вместо Интернета открыли мне Библию, сказали важные слова: «Ты уже исцелена, просто доверься Богу и поверь в это».
– Мурашки по коже от этих слов, всей истории.
– Вот! Для меня это было, конечно, что-то совершенно невероятное! Но вернёмся к тому, что я стала себя постоянно чем-то занимать.
Был третий или четвертый курс химии. Я поступила в ЛГУ, чтобы получить второе образование. Безусловно, не все, но нашлись люди, которые просто крутили пальцем у виска и говорили: «Зачем тебе это надо?» В таком контексте, что мне вообще бы уже о вечном подумать, а я в институты собралась поступать. Но у меня было какое-то твердое убеждение в том, что если Господь мне положил на сердце это желание учиться и дал мне возможность поступить, то Он даст мне и лет жизни для того, чтобы я это закончила. Параллельно обучению в ЛГУ, я закончила библейскую школу. Я стала волонтёром и активно участвовала в служении АНО «Ковчег милосердия». Это помощь бездомным людям и людям в сложных жизненных ситуациях.
– Вы рассказывали о том, что пропагандировали движение доноров крови еще.
– Да. В какой-то момент ко мне сразу из нескольких источников стала приходить информация о том, что в нашей больнице, в детском отделении, нехватка крови. Там была одна женщина, мама мальчика, который выздоровел, слава Богу. И она рассказывала о периоде, когда ребенок болел и когда ему просто для нормального самочувствия ежедневно требовались переливания донорской крови. А ее просто не хватало. Та мама поделилась, что она просто выходила на улицу, подходила к прохожим, и как нищие просят милостыню, я просила людей пойти сдать кровь. Меня это очень сильно коснулось, поразило и это послужило вот таким толчком. И хотя я понимала, что сама не могу стать донором, но я же могу призвать других к этому.
– Когда мне озвучили, что именно со мной происходит, я просто полезла в Интернет смотреть, что вообще меня ждет. И я увидела, что процент успешного исхода не более 11%, мои шансы были совсем невелики. Но слава Богу, рядом оказались люди, которые сместили мой фокус и вместо Интернета открыли мне Библию, сказали важные слова: «Ты уже исцелена, просто доверься Богу и поверь в это».
– Мурашки по коже от этих слов, всей истории.
– Вот! Для меня это было, конечно, что-то совершенно невероятное! Но вернёмся к тому, что я стала себя постоянно чем-то занимать.
Был третий или четвертый курс химии. Я поступила в ЛГУ, чтобы получить второе образование. Безусловно, не все, но нашлись люди, которые просто крутили пальцем у виска и говорили: «Зачем тебе это надо?» В таком контексте, что мне вообще бы уже о вечном подумать, а я в институты собралась поступать. Но у меня было какое-то твердое убеждение в том, что если Господь мне положил на сердце это желание учиться и дал мне возможность поступить, то Он даст мне и лет жизни для того, чтобы я это закончила. Параллельно обучению в ЛГУ, я закончила библейскую школу. Я стала волонтёром и активно участвовала в служении АНО «Ковчег милосердия». Это помощь бездомным людям и людям в сложных жизненных ситуациях.
– Вы рассказывали о том, что пропагандировали движение доноров крови еще.
– Да. В какой-то момент ко мне сразу из нескольких источников стала приходить информация о том, что в нашей больнице, в детском отделении, нехватка крови. Там была одна женщина, мама мальчика, который выздоровел, слава Богу. И она рассказывала о периоде, когда ребенок болел и когда ему просто для нормального самочувствия ежедневно требовались переливания донорской крови. А ее просто не хватало. Та мама поделилась, что она просто выходила на улицу, подходила к прохожим, и как нищие просят милостыню, я просила людей пойти сдать кровь. Меня это очень сильно коснулось, поразило и это послужило вот таким толчком. И хотя я понимала, что сама не могу стать донором, но я же могу призвать других к этому.
– Какими были ваши первые шаги?
– Я просто на работе, среди друзей попросила помощи? Потом позвонила в отделение и сказала: у нас есть группа людей, мы хотим приехать и сдать кровь. Когда мы это можем сделать? Мне пошли навстречу. Позже выяснилось, что день, в который мы приехали – а это было 15 февраля 2017 года – это международный день онкобольного ребёнка. На тот момент я не знала об этой дате и никаким образом не подстраивала нашу акцию к этому событию.
И это действительно нельзя было назвать совпадением, это было действительно просто для меня какой-то невероятный такой знак, что всё это не случайно, что это действительно какое-то призвание мое. И я стала продолжать этим заниматься!
– Я просто на работе, среди друзей попросила помощи? Потом позвонила в отделение и сказала: у нас есть группа людей, мы хотим приехать и сдать кровь. Когда мы это можем сделать? Мне пошли навстречу. Позже выяснилось, что день, в который мы приехали – а это было 15 февраля 2017 года – это международный день онкобольного ребёнка. На тот момент я не знала об этой дате и никаким образом не подстраивала нашу акцию к этому событию.
И это действительно нельзя было назвать совпадением, это было действительно просто для меня какой-то невероятный такой знак, что всё это не случайно, что это действительно какое-то призвание мое. И я стала продолжать этим заниматься!
– Чем занимается ваша организация «Надежда детям» сейчас?
– Основная наша деятельность сегодня – это мероприятия для детей в больницах, досуг, творческие занятия, арт-терапия, развивающие игры в соответствии с возрастом, другими словами, эмоциональная и психологическая поддержка.
– Но раньше вы делали упор на донорские акции, верно?
– Да. Иногда взаимодействуем с заведующей отделения переливания крови, с которой все началось. Однажды она мне сказала: «Оксана, а хотите пойти на отделение и посмотреть, кому вы помогаете, для кого вы сдаете кровь?» И, конечно, я согласилась, мне хотелось пойти.
Мне хочется что-то для них сделать, как-то их порадовать. Тогда мы договорились с аниматорами, что мы пойдем в это детское отделение. Когда я ехала в это отделение впервые, у меня просто одна единственная мысль в голове: «Только бы не расплакаться, только бы не расплакаться». Я очень эмпатичный и эмоциональный человек. И на самом деле, каково было моё удивление, когда я увидела этих детей: они собрались в игровой, пришли на праздник с аниматорами, мыльным шоу. Вся детвора была привязана, по сути, к капельницам, они катили их за собой на колёсиках. И жалость – это вообще не про них, мне даже в голову бы не пришло. Наоборот, у меня было такое искреннее восхищение этими детьми, которые меня до сих пор не оставляют. Я абсолютно уверена, что это вообще какие-то совершенно необыкновенные дети. Они маленькие, но настолько мудрые какие-то, просто невероятные и оптимистичные, жизнелюбивые. Лично для меня всегда было просто примером какого-то оптимизма, когда дети говорят не: «Если я выздоровлю», – а «Когда я выздоровлю». И для меня это совсем другой смысл.
Вот уже сколько лет прошло, но я и по сей день достаточно часто сама езжу в больницу к детям, и каждый раз у меня вот это какое-то просто восхищение детьми, каждый раз это для меня большой пример. Конечно, им плохо, физически все это очень тяжело, но при этом они все понимают и не хотят расстраивать маму; стараются держаться и подбадривать родителей: «Да не плачь, да всё хорошо будет!»
– Основная наша деятельность сегодня – это мероприятия для детей в больницах, досуг, творческие занятия, арт-терапия, развивающие игры в соответствии с возрастом, другими словами, эмоциональная и психологическая поддержка.
– Но раньше вы делали упор на донорские акции, верно?
– Да. Иногда взаимодействуем с заведующей отделения переливания крови, с которой все началось. Однажды она мне сказала: «Оксана, а хотите пойти на отделение и посмотреть, кому вы помогаете, для кого вы сдаете кровь?» И, конечно, я согласилась, мне хотелось пойти.
Мне хочется что-то для них сделать, как-то их порадовать. Тогда мы договорились с аниматорами, что мы пойдем в это детское отделение. Когда я ехала в это отделение впервые, у меня просто одна единственная мысль в голове: «Только бы не расплакаться, только бы не расплакаться». Я очень эмпатичный и эмоциональный человек. И на самом деле, каково было моё удивление, когда я увидела этих детей: они собрались в игровой, пришли на праздник с аниматорами, мыльным шоу. Вся детвора была привязана, по сути, к капельницам, они катили их за собой на колёсиках. И жалость – это вообще не про них, мне даже в голову бы не пришло. Наоборот, у меня было такое искреннее восхищение этими детьми, которые меня до сих пор не оставляют. Я абсолютно уверена, что это вообще какие-то совершенно необыкновенные дети. Они маленькие, но настолько мудрые какие-то, просто невероятные и оптимистичные, жизнелюбивые. Лично для меня всегда было просто примером какого-то оптимизма, когда дети говорят не: «Если я выздоровлю», – а «Когда я выздоровлю». И для меня это совсем другой смысл.
Вот уже сколько лет прошло, но я и по сей день достаточно часто сама езжу в больницу к детям, и каждый раз у меня вот это какое-то просто восхищение детьми, каждый раз это для меня большой пример. Конечно, им плохо, физически все это очень тяжело, но при этом они все понимают и не хотят расстраивать маму; стараются держаться и подбадривать родителей: «Да не плачь, да всё хорошо будет!»
– Это, безусловно, крайне сильные и отважные детки. Но им было бы сложнее без вашей поддержки.
– Я ценю, несомненно, что мы делаем. Мы делаем колоссально много на протяжении многих лет. Еще в 2017 году у меня прошла эта первая акция, и с того момента мы не прерывали эту помощь ни на один день, по сути.
Всё это время мы продолжали так или иначе помогать семьям, которые проходят лечение в больницах. Нас не остановила пандемия, нас не остановило то, что нам запретили вход в больницы из-за карантина. Мы шли под окна больниц и проводили там праздники. Я прекрасно помню эмоции, когда увидела детишек, которые прижимались к стеклам, все это смотрели. Мы, естественно, перешли в онлайн (чтобы соблюдать карантин), проводили какие-то мастер-классы, придумывали челленджи, конкурсы.
– Какое главное осознание вы получили в ходе своей деятельности?
– Нельзя утонуть в отчаянии, в страхе, в неясных прогнозах, что там дальше будет, надо отвлечься, чем-то себя занять, и все прояснится потихоньку, наладится.
Собственно, этим и занимается наша организация. Мы проводим для ребяток праздники, дни именинников, творческие занятия с детьми, какие-то встречи с интересными людьми – одним словом, что-то, что могло бы их отвлекать, могло бы их как-то заинтересовать.
– Я ценю, несомненно, что мы делаем. Мы делаем колоссально много на протяжении многих лет. Еще в 2017 году у меня прошла эта первая акция, и с того момента мы не прерывали эту помощь ни на один день, по сути.
Всё это время мы продолжали так или иначе помогать семьям, которые проходят лечение в больницах. Нас не остановила пандемия, нас не остановило то, что нам запретили вход в больницы из-за карантина. Мы шли под окна больниц и проводили там праздники. Я прекрасно помню эмоции, когда увидела детишек, которые прижимались к стеклам, все это смотрели. Мы, естественно, перешли в онлайн (чтобы соблюдать карантин), проводили какие-то мастер-классы, придумывали челленджи, конкурсы.
– Какое главное осознание вы получили в ходе своей деятельности?
– Нельзя утонуть в отчаянии, в страхе, в неясных прогнозах, что там дальше будет, надо отвлечься, чем-то себя занять, и все прояснится потихоньку, наладится.
Собственно, этим и занимается наша организация. Мы проводим для ребяток праздники, дни именинников, творческие занятия с детьми, какие-то встречи с интересными людьми – одним словом, что-то, что могло бы их отвлекать, могло бы их как-то заинтересовать.
– Кто вам в этом помогает?
– У нас достаточно много волонтеров. Но я бы хотела рассказать о школьниках, которые организовали ярмарку. Мы продавали поделки, сделанные руками детей онкоцентра, и отдавали деньги обратно ребятишкам. Это был такой стимул для них, я такую отдачу никогда не видела. Собственно то, о чем я и говорила: нужно что-то делать, чем-то заниматься… Даже врачи говорят о том, что крайне важен эмоциональный настрой при лечении. Поэтому, собственно говоря, я всегда говорю, что, мы организация, которая помогает детям с онкологией, но мы не про болезнь. Мы про детство, мы про радость, мы про то, что детство может быть полноценным даже в условиях стационара, детского онкологического отделения, где, кажется, слова радость, счастье, детство и онкология — просто антонимы. Мы несем туда эту радость и хотим, чтобы эти дети жили жизнь.
– У нас достаточно много волонтеров. Но я бы хотела рассказать о школьниках, которые организовали ярмарку. Мы продавали поделки, сделанные руками детей онкоцентра, и отдавали деньги обратно ребятишкам. Это был такой стимул для них, я такую отдачу никогда не видела. Собственно то, о чем я и говорила: нужно что-то делать, чем-то заниматься… Даже врачи говорят о том, что крайне важен эмоциональный настрой при лечении. Поэтому, собственно говоря, я всегда говорю, что, мы организация, которая помогает детям с онкологией, но мы не про болезнь. Мы про детство, мы про радость, мы про то, что детство может быть полноценным даже в условиях стационара, детского онкологического отделения, где, кажется, слова радость, счастье, детство и онкология — просто антонимы. Мы несем туда эту радость и хотим, чтобы эти дети жили жизнь.
– Но все равно случаются несчастья, верно?
Да. За все эти годы, которые мы работаем с детьми, сказать о том, что вся наша деятельность, дружба с этими детьми – это сплошной праздник, конечно, будет неправильно. Все же мы имеем дело с такой болезнью, которая, к сожалению, не щадит никого и не смотрит на возраст. Поэтому бывают ситуации, к сожалению, когда дети уходят. В такие моменты важно понимать, что хотя мы уже не можем им чем-то помочь, мы можем хотя бы продолжать их помнить. Это очень важно. И это просто безумно важно для их родителей. И мы создали такую акцию, которую назвали «Аллеи Ангелов». И мы каждый год проводим эту акцию, хотя я каждый год говорю одну и ту же фразу: «Мы надеемся, что на следующий год эта акция не состоится». Но, к сожалению, каждый год мы опять собираемся и сажаем деревья в память об этих детях. У нас уже прошло шесть таких акций; за это время у нас посажены 128 деревьев. Это безусловно грустно, но и крайне важно для родителей. Наши аллеи, которые мы посадили, стали каким-то совершенно особым местом для родственников. Они приезжают туда сами, просто навестить свои эти деревца. Они там встречаются, общаются. Иногда ко мне даже приходят запросы от родителей, которые потеряли детей много лет назад, которые не были связаны с нашей организацией. Или вообще не из нашего города. У нас есть деревья, высаженные родителями из Крыма, из Новосибирска, даже из другой страны – Израиля.
Эта акция имеет огромный смысл, сакральный, для семьи, для людей, которые со всем сталкиваются. Родителям важно, что это память материальная, что это не просто словесная. Они могут отпустить свое горе, могут иногда просто молча обняться и стоять плакать.
Понятно, что эмоционально это очень, тяжелое мероприятие. Но мы продолжаем делать, потому что это важно.
Да. За все эти годы, которые мы работаем с детьми, сказать о том, что вся наша деятельность, дружба с этими детьми – это сплошной праздник, конечно, будет неправильно. Все же мы имеем дело с такой болезнью, которая, к сожалению, не щадит никого и не смотрит на возраст. Поэтому бывают ситуации, к сожалению, когда дети уходят. В такие моменты важно понимать, что хотя мы уже не можем им чем-то помочь, мы можем хотя бы продолжать их помнить. Это очень важно. И это просто безумно важно для их родителей. И мы создали такую акцию, которую назвали «Аллеи Ангелов». И мы каждый год проводим эту акцию, хотя я каждый год говорю одну и ту же фразу: «Мы надеемся, что на следующий год эта акция не состоится». Но, к сожалению, каждый год мы опять собираемся и сажаем деревья в память об этих детях. У нас уже прошло шесть таких акций; за это время у нас посажены 128 деревьев. Это безусловно грустно, но и крайне важно для родителей. Наши аллеи, которые мы посадили, стали каким-то совершенно особым местом для родственников. Они приезжают туда сами, просто навестить свои эти деревца. Они там встречаются, общаются. Иногда ко мне даже приходят запросы от родителей, которые потеряли детей много лет назад, которые не были связаны с нашей организацией. Или вообще не из нашего города. У нас есть деревья, высаженные родителями из Крыма, из Новосибирска, даже из другой страны – Израиля.
Эта акция имеет огромный смысл, сакральный, для семьи, для людей, которые со всем сталкиваются. Родителям важно, что это память материальная, что это не просто словесная. Они могут отпустить свое горе, могут иногда просто молча обняться и стоять плакать.
Понятно, что эмоционально это очень, тяжелое мероприятие. Но мы продолжаем делать, потому что это важно.
– Насколько вообще развита волонтерская помощь онкобольным людям, детям в том числе, в России?
– На самом деле, очень много организаций, которые помогают детям с онкологией. Нет ни одного отделения, которое было бы забыто, заброшено, все равно очень много организаций и волонтерских проектов, которые как-то поддерживают и стараются окружить вниманием этих детей, их родителей. Хотя, как правило, достаточно табуированная тема – детская смерть. Некоторые мамы мне говорили, что люди перестают с ними общаться, потому что боятся… Или я не знаю почему. Но все же важно помогать, не оставлять людей один на один в отчаянии.
Мне очень трогает то, что буквально года два назад вот эти наши родители, мы их называем «родители ангелов», объединились и создали свое поддерживающее сообщество, свое комьюнити, где делятся опытом преодоления этого горя и вообще жизни с этим всем. Я стараюсь всячески поддерживать их во всех их начинаниях, направлениях.
Большую роль сыграл и ШОД. Я рада, что встретила его наставников на своем пути. Многим знакомым, которые тоже решили организовывать похожие сообщества, я рекомендовала обучение в школе. Они тоже, в свою очередь, потом учились в ШОД. Мы продолжаем очень тесно контактировать, и в свою очередь стараясь каким-то образом их поддерживать.
Как-то так. Мы живем дальше, работаем и все это продолжаем. Круто, что многим в моем личном окружении это откликаются; многих эта история тоже трогает, цепляет. На моей основной работе коллеги знают, чем я занимаюсь, поддерживают это. Кто-то даже активное участие принимает и тоже ездит в больницы в качестве волонтеров или поздравляют детей в больницах с днем рождения.
За все эти годы я пришла к выводу, что на самом деле я очень счастливый человек и меня окружают какие-то исключительно добрые, отзывчивые люди. Меня поражает, когда кто-то начинает говорить о том, что современное общество, а тем более молодежь, равнодушные, циничные, еще что-то. Для меня это просто удивительно, потому что я вообще других людей знаю. Слава богу, что они есть. Они настолько какие-то любящие, какие-то жертвенные, с такими огромными сердцами, которые просто готовы обнять целый мир. И меня так это вообще восхищает! Меня так это вдохновляет…
– На самом деле, очень много организаций, которые помогают детям с онкологией. Нет ни одного отделения, которое было бы забыто, заброшено, все равно очень много организаций и волонтерских проектов, которые как-то поддерживают и стараются окружить вниманием этих детей, их родителей. Хотя, как правило, достаточно табуированная тема – детская смерть. Некоторые мамы мне говорили, что люди перестают с ними общаться, потому что боятся… Или я не знаю почему. Но все же важно помогать, не оставлять людей один на один в отчаянии.
Мне очень трогает то, что буквально года два назад вот эти наши родители, мы их называем «родители ангелов», объединились и создали свое поддерживающее сообщество, свое комьюнити, где делятся опытом преодоления этого горя и вообще жизни с этим всем. Я стараюсь всячески поддерживать их во всех их начинаниях, направлениях.
Большую роль сыграл и ШОД. Я рада, что встретила его наставников на своем пути. Многим знакомым, которые тоже решили организовывать похожие сообщества, я рекомендовала обучение в школе. Они тоже, в свою очередь, потом учились в ШОД. Мы продолжаем очень тесно контактировать, и в свою очередь стараясь каким-то образом их поддерживать.
Как-то так. Мы живем дальше, работаем и все это продолжаем. Круто, что многим в моем личном окружении это откликаются; многих эта история тоже трогает, цепляет. На моей основной работе коллеги знают, чем я занимаюсь, поддерживают это. Кто-то даже активное участие принимает и тоже ездит в больницы в качестве волонтеров или поздравляют детей в больницах с днем рождения.
За все эти годы я пришла к выводу, что на самом деле я очень счастливый человек и меня окружают какие-то исключительно добрые, отзывчивые люди. Меня поражает, когда кто-то начинает говорить о том, что современное общество, а тем более молодежь, равнодушные, циничные, еще что-то. Для меня это просто удивительно, потому что я вообще других людей знаю. Слава богу, что они есть. Они настолько какие-то любящие, какие-то жертвенные, с такими огромными сердцами, которые просто готовы обнять целый мир. И меня так это вообще восхищает! Меня так это вдохновляет…
– Оксана, спасибо вам за ваше большое сердце и огромный вклад в жизни людей, которым это необходимо, важно и нужно.
– Вам спасибо. Будем продолжать жить.
Если вас трогают личные истории других людей, вам хочется им помочь или сделать что-то социально значимое и доброе, не откладывайте. Начните уже сегодня. Присоединяйтесь к сообществу Школы общественного действия в ВК.
– Вам спасибо. Будем продолжать жить.
Если вас трогают личные истории других людей, вам хочется им помочь или сделать что-то социально значимое и доброе, не откладывайте. Начните уже сегодня. Присоединяйтесь к сообществу Школы общественного действия в ВК.
