Обзор публикаций участников выполнила эксперт конкурса Светлана Полежаева.
Завершился очередной конкурсный сезон. Кто-то из финалистов отправился домой с дипломом лауреата, а кто-то — с невысказанным вопросом: «Чего не хватило моим текстам для победы?».
Универсального ответа не существует — у каждого он будет свой. Возможно, для самоанализа вам пригодится подборка лучших, по мнению жюри, работ. Не все представленные здесь публикации идеальны: в некоторых есть небольшие недочеты, но в целом тексты хороши. Поэтому было решено по ходу анализа отметить не только сильные стороны, но и оплошности, чтобы не допустить их тиражирования.
Завершился очередной конкурсный сезон. Кто-то из финалистов отправился домой с дипломом лауреата, а кто-то — с невысказанным вопросом: «Чего не хватило моим текстам для победы?».
Универсального ответа не существует — у каждого он будет свой. Возможно, для самоанализа вам пригодится подборка лучших, по мнению жюри, работ. Не все представленные здесь публикации идеальны: в некоторых есть небольшие недочеты, но в целом тексты хороши. Поэтому было решено по ходу анализа отметить не только сильные стороны, но и оплошности, чтобы не допустить их тиражирования.
Цикл публикаций «Героями не рождаются», Маргарита Пиджакова, газета «Знамя Победы», г. Сухой Лог (Свердловская область)
Цикл публикаций «Героями не рождаются» посвящен рассказу о воинах-сухоложцах, погибших в ходе СВО. Перед его автором, Маргаритой Пиджаковой, стояла невероятно сложная журналистская задача. Во-первых, было непросто взять нужную тональность в повествовании: по-настоящему трагичные истории не терпят крайностей — недопустим ни сухой некролог, ни излишне эмоциональная позиция автора. Во-вторых, когда повторяется, по сути, один и тот же сюжет (молодой парень погибает на фронте), возникает риск того, что тексты рано или поздно станут шаблонными. К чести Маргариты, тема оказалась ей по силам.
В ходе очного разбора работ участников, вышедших в финал конкурса «Семья и будущее России», Маргарита рассказала, как работала на этапе сбора информации, а затем и в ходе написания текстов. Было приятно услышать, что она многое почерпнула из рекомендаций жюри, озвученных на мастер-классе в прошлом году. Приведу несколько из них.
Наверное, этот совет может показаться банальным (что, впрочем, не обесценивает его значимость): журналист, пишущий о человеческих судьбах, должен уметь сострадать. Эмпатия, способность прочувствовать чужую боль, равно как и чужую радость, словно свою — это безусловный базис для построения успешного текста и прививка от шаблонности. Равнодушие и фальшь автора неизбежно считываются аудиторией на подсознательном уровне — следовательно, без сопереживания не обойтись. Когда в ходе разбора работ Маргарита рассказывала о погибших ребятах, она не могла сдержать слез — поднятая ею тема все еще у нее «болит».
На поддержание максимально искренней тональности работает и выбранный жанр безвопросного интервью: повествование ведется от первого лица — о погибших героях рассказывают их мамы. А журналиста на странице словно бы и нет — автор проявляет себя лишь в лидер-абзаце и в самом конце текстов. Если история представляет собой исповедь респондента, где накал эмоций достигает апогея, то и незачем нам своими ремарками или рассуждениями разбавлять квинтэссенцию бушующих чувств и смещать смысловые акценты.
Отмечу, что читатель может легко представить характер каждого из героев рубрики, его жизненные ценности, взаимоотношения с близкими. Мамы, находясь в самой острой фазе горевания, вспоминают фразы, когда-либо сказанные их сыновьями. В результате получается, что герои материнскими устами рассказывают читателю о себе, становятся для него если уж не близкими, то точно нечужими людьми.
Еще один очевидный плюс — грамотная работа с лидер-абзацами. Они цепляют с первых слов, обладая одновременно кинематографичной зримостью и накалом эмоций:
В ходе очного разбора работ участников, вышедших в финал конкурса «Семья и будущее России», Маргарита рассказала, как работала на этапе сбора информации, а затем и в ходе написания текстов. Было приятно услышать, что она многое почерпнула из рекомендаций жюри, озвученных на мастер-классе в прошлом году. Приведу несколько из них.
Наверное, этот совет может показаться банальным (что, впрочем, не обесценивает его значимость): журналист, пишущий о человеческих судьбах, должен уметь сострадать. Эмпатия, способность прочувствовать чужую боль, равно как и чужую радость, словно свою — это безусловный базис для построения успешного текста и прививка от шаблонности. Равнодушие и фальшь автора неизбежно считываются аудиторией на подсознательном уровне — следовательно, без сопереживания не обойтись. Когда в ходе разбора работ Маргарита рассказывала о погибших ребятах, она не могла сдержать слез — поднятая ею тема все еще у нее «болит».
На поддержание максимально искренней тональности работает и выбранный жанр безвопросного интервью: повествование ведется от первого лица — о погибших героях рассказывают их мамы. А журналиста на странице словно бы и нет — автор проявляет себя лишь в лидер-абзаце и в самом конце текстов. Если история представляет собой исповедь респондента, где накал эмоций достигает апогея, то и незачем нам своими ремарками или рассуждениями разбавлять квинтэссенцию бушующих чувств и смещать смысловые акценты.
Отмечу, что читатель может легко представить характер каждого из героев рубрики, его жизненные ценности, взаимоотношения с близкими. Мамы, находясь в самой острой фазе горевания, вспоминают фразы, когда-либо сказанные их сыновьями. В результате получается, что герои материнскими устами рассказывают читателю о себе, становятся для него если уж не близкими, то точно нечужими людьми.
Еще один очевидный плюс — грамотная работа с лидер-абзацами. Они цепляют с первых слов, обладая одновременно кинематографичной зримостью и накалом эмоций:
«Ирина сидела перед цинковым гробом сына. Одна в пустом зале морга. Похороны завтра, но в этот вечер ей хотелось побыть наедине с Кириллом. Она разговаривала со своим мальчиком, и ей даже казалось, что он ей, как всегда, с улыбкой отвечает: “Не волнуйся, мамочка, всё хорошо. Я здесь, я рядом”».
Единственное исключение — лид, открывающий первую публикацию в цикле. Он недотягивает по эмоциональности до остальных:
«24 февраля прошлого года началась специальная военная операция на Украине. Десятки тысяч россиян – рядовых и офицеров, мобилизованных и добровольцев – находятся в зоне боевых действий. К сожалению, не обходится без потерь. За прошедшие 11 месяцев на Украине погибли 13 сухоложцев. Их имена не должны быть забыты. Журналисты газеты “Знамя Победы” взялись рассказать о земляках – участниках СВО, а также о тех, кто оказывает помощь бойцам в тылу. Ведь победа, как известно, куется не только на поле брани».
Я бы сделала его несколько жестче — вынесла бы в начало отрывок из середины текста:
«В первые часы после того, как рота Антона Камаева попала под ”Грады”, он еще был в сознании и все повторял: “Ребята, вы только меня не бросайте. Меня дома ждут жена и дочка, я им нужен, я должен вернуться”. И сослуживцы его не бросили, просто было уже поздно: 19 апреля жизнь Антона оборвалась.
За одиннадцать месяцев, прошедших с начала специальной военной операции, погибли тринадцать сухоложцев. Их имена не должны быть забыты. Журналисты газеты “Знамя Победы” взялись рассказать о земляках – участниках СВО».
Публикации цикла:
«Антон был идейный. Таких сейчас мало…»,
«Успела сказать сыну главное».
«24 февраля прошлого года началась специальная военная операция на Украине. Десятки тысяч россиян – рядовых и офицеров, мобилизованных и добровольцев – находятся в зоне боевых действий. К сожалению, не обходится без потерь. За прошедшие 11 месяцев на Украине погибли 13 сухоложцев. Их имена не должны быть забыты. Журналисты газеты “Знамя Победы” взялись рассказать о земляках – участниках СВО, а также о тех, кто оказывает помощь бойцам в тылу. Ведь победа, как известно, куется не только на поле брани».
Я бы сделала его несколько жестче — вынесла бы в начало отрывок из середины текста:
«В первые часы после того, как рота Антона Камаева попала под ”Грады”, он еще был в сознании и все повторял: “Ребята, вы только меня не бросайте. Меня дома ждут жена и дочка, я им нужен, я должен вернуться”. И сослуживцы его не бросили, просто было уже поздно: 19 апреля жизнь Антона оборвалась.
За одиннадцать месяцев, прошедших с начала специальной военной операции, погибли тринадцать сухоложцев. Их имена не должны быть забыты. Журналисты газеты “Знамя Победы” взялись рассказать о земляках – участниках СВО».
Публикации цикла:
«Антон был идейный. Таких сейчас мало…»,
«Успела сказать сыну главное».
«Просто живем потихоньку», Елена Фазылова, газета «Синегорье», г. Челябинск
Журналист Елена Фазылова создает качественные тексты во многом вопреки сложившимся условиям: в штате редакции, кроме нее, из пишущих сотрудников только главный редактор. Нет даже внештатников, поэтому вся нагрузка по написанию текстов для еженедельника ложится на двух человек. Рассказываю об этих обстоятельствах, чтобы оправдать небольшие оплошности, допущенные автором, — все работы идут в печать «с колес», на тщательную вычитку и доработку времени не остается.
Нужно отметить, что и редактор, и журналист трудятся исключительно на удаленке — такова политика издания. Это в значительной степени усложняет поиск интересной фактуры, потому что зачастую герои будущих публикаций сами приходят в редакцию, желая рассказать о себе или о своем любимом деле. Поэтому Елена, что называется, всегда «держит нос по ветру» — с героиней публикации Вероникой Нуждовой она познакомилась в очереди в поликлинике.
Вероника в возрасте одного года перенесла инсульт, в результате чего половина тела навсегда осталась парализованной. Повзрослев, она не сдалась — стала тренером по плаванию, вышла замуж, родила сына. И тут случилась новая беда — в возрасте тридцати лет скончался ее муж.
К плюсам публикации можно отнести интригующий заголовок, построенный на антитезе, где уже заложен конфликт: «Не смогла ходить — стала плавать», и лидер-абзац, работающий в комплексе с заголовком. Как и в публикациях Маргариты Пиджаковой, здесь взят верный тон. К сожалению, о людях с ограниченными возможностями нередко пишут с избыточным сочувствием, даже с жалостью — а это почти всегда обижает человека с инвалидностью. Елена Фазылова сумела выстроить разговор на равных: с уважением к собеседнице, ее силе духа и достигнутым результатам. Соответственно, через такую подачу воспринимать Веронику как равную себе начинает и читатель. Это хороший пример того, как журналист может воспитывать в обществе здоровую толерантность.
Рекомендую обратить внимание на то, что все самые важные и эмоционально насыщенные фразы вложены в прямую речь Вероники, а не журналиста. Такое распределение информации наиболее эффективно, поскольку позволяет сфокусировать читательское внимание на персонаже, придает ему «объемности». Иногда коллеги грешат тем, что перетягивают внимание на себя, а тот человек, о котором они пишут, говорит пустыми и блеклыми фразами — и предстает перед читателем скучным, шаблонно-картонным.
Нужно отметить, что и редактор, и журналист трудятся исключительно на удаленке — такова политика издания. Это в значительной степени усложняет поиск интересной фактуры, потому что зачастую герои будущих публикаций сами приходят в редакцию, желая рассказать о себе или о своем любимом деле. Поэтому Елена, что называется, всегда «держит нос по ветру» — с героиней публикации Вероникой Нуждовой она познакомилась в очереди в поликлинике.
Вероника в возрасте одного года перенесла инсульт, в результате чего половина тела навсегда осталась парализованной. Повзрослев, она не сдалась — стала тренером по плаванию, вышла замуж, родила сына. И тут случилась новая беда — в возрасте тридцати лет скончался ее муж.
К плюсам публикации можно отнести интригующий заголовок, построенный на антитезе, где уже заложен конфликт: «Не смогла ходить — стала плавать», и лидер-абзац, работающий в комплексе с заголовком. Как и в публикациях Маргариты Пиджаковой, здесь взят верный тон. К сожалению, о людях с ограниченными возможностями нередко пишут с избыточным сочувствием, даже с жалостью — а это почти всегда обижает человека с инвалидностью. Елена Фазылова сумела выстроить разговор на равных: с уважением к собеседнице, ее силе духа и достигнутым результатам. Соответственно, через такую подачу воспринимать Веронику как равную себе начинает и читатель. Это хороший пример того, как журналист может воспитывать в обществе здоровую толерантность.
Рекомендую обратить внимание на то, что все самые важные и эмоционально насыщенные фразы вложены в прямую речь Вероники, а не журналиста. Такое распределение информации наиболее эффективно, поскольку позволяет сфокусировать читательское внимание на персонаже, придает ему «объемности». Иногда коллеги грешат тем, что перетягивают внимание на себя, а тот человек, о котором они пишут, говорит пустыми и блеклыми фразами — и предстает перед читателем скучным, шаблонно-картонным.
«Право на любовь», Ольга Рождественская, «Ковровская неделя», г. Ковров (Владимирская область)
Ценность этого репортажного очерка, прежде всего, заключается в выборе темы и фактуры: автор рассказывает о семейной паре, сложившейся в доме-интернате для инвалидов. Подобные социальные учреждения, как правило, крайне закрыты — по ряду причин руководители не очень любят общаться с журналистами, и если соглашаются на визит прессы, то стараются продемонстрировать образцово-показательный быт и похвастаться грамотами, кубками и медалями, полученными подопечными на различных конкурсах. Но такая прямая и навязчивая попытка убедить журналиста, а следом и читателей издания в том, что все хорошо, сразу порождает сомнения: «Так ли прекрасно здесь обстоят дела, как нам об этом говорят?». Поэтому живые истории, рассказанные самими инвалидами, находящимися на гособеспечении — большая редкость.
Представленная на конкурс публикация — тот случай, когда все остались в плюсе. Читатели получили возможность заглянуть за закрытую дверь: в силу человеческого любопытства неизменным спросом пользуются истории о том, что происходит в коллективах, куда нет доступа чужакам (эти коллективы могут быть совершенно разнородными: социально одобряемыми либо социально приемлемыми — дома-интернаты, частные школы, армейские казармы и социально порицаемыми — тюрьмы, секты, притоны и т.д.).
Герои публикации, Сергей и Ольга Комковы, получили минуту славы, поведав о своей любви, о повседневных занятиях, о планах и мечтах. Руководство дома-интерната тоже в выигрыше: жители Коврова отныне знают, что в учреждении созданы благоприятные условия для людей с ограниченными возможностями — можно и семью создать, и посильную работу найти, обустроить уютную комнату и даже завести домашнего питомца.
Следовательно, можно утверждать, что Ольга Рождественская грамотно построила композицию: она пошла от конкретной истории конкретных людей и только потом дала слово официальному лицу — директору, которая, в свою очередь, обобщила и дополнила все вышесказанное.
Стоит присмотреться к тому, как автор работает с художественной деталью. Основная часть текста, расположенная за лидер-абзацем, начинается так:
«Кошка лежит на супружеской кровати, убранной в восточном стиле, и щурится от солнечного света. Маня — дама в возрасте, а потому портить убранство комнаты, довольно просторной, с двумя окнами во двор, не придет в ее мохнатую голову».
На первый взгляд может показаться, что эти предложения — лишние, не несущие значимой смысловой нагрузки, красивость ради красивости. Но, когда читаешь дальше, приходит понимание, что детали работают на то, чтобы передать благоприятную атмосферу, сложившуюся в доме-интернате — здесь не пребывание, не имитация жизни, а самая обычная жизнь, хотя и с поправкой на превратности судьбы, когда-то перенесенные подопечными.
Герои публикации, Сергей и Ольга Комковы, получили минуту славы, поведав о своей любви, о повседневных занятиях, о планах и мечтах. Руководство дома-интерната тоже в выигрыше: жители Коврова отныне знают, что в учреждении созданы благоприятные условия для людей с ограниченными возможностями — можно и семью создать, и посильную работу найти, обустроить уютную комнату и даже завести домашнего питомца.
Следовательно, можно утверждать, что Ольга Рождественская грамотно построила композицию: она пошла от конкретной истории конкретных людей и только потом дала слово официальному лицу — директору, которая, в свою очередь, обобщила и дополнила все вышесказанное.
Стоит присмотреться к тому, как автор работает с художественной деталью. Основная часть текста, расположенная за лидер-абзацем, начинается так:
«Кошка лежит на супружеской кровати, убранной в восточном стиле, и щурится от солнечного света. Маня — дама в возрасте, а потому портить убранство комнаты, довольно просторной, с двумя окнами во двор, не придет в ее мохнатую голову».
На первый взгляд может показаться, что эти предложения — лишние, не несущие значимой смысловой нагрузки, красивость ради красивости. Но, когда читаешь дальше, приходит понимание, что детали работают на то, чтобы передать благоприятную атмосферу, сложившуюся в доме-интернате — здесь не пребывание, не имитация жизни, а самая обычная жизнь, хотя и с поправкой на превратности судьбы, когда-то перенесенные подопечными.
«Игра закручивает радость, создает жизнь», Татьяна Евгафова, газета «Правда Севера», г. Архангельск
Половиной успеха эта конкурсная работа тоже обязана превосходно подобранной фактуре: Татьяна Евграфова пригласила на интервью незаурядного человека, петербуржца Федора Тарабукина. В прошлом Федор — успешный программист. В настоящем — автор проектов «Усатый нянь» и «Богатырская школа», подразумевающих воспитание через игру. Невероятно контактный, увлеченный небанальной идеей, компетентный собеседник, обладающий чувством юмора — настоящий подарок судьбы для любого журналиста. К тому же это мужчина-педагог, работающий вне школы — пока что редкость для нашей страны.
Сразу отмечу, что Татьяне стоило бы более тщательно проработать заголовок — имеющийся смотрелся бы более уместно в профильном издании для педагогов, чем в городской газете. Как вариант, можно было использовать в качестве заголовка название одной из главок: «Как айтишник стал “усатым нянем”». Напомню: здорово, если заголовочный комплекс содержит интригу, внешний или внутренний конфликт и (или) построен на языковой игре, потому что нам крайне важно зацепить читателя, дрейфующего по волнам бурного информационного потока. Неинтересные заголовок и лид для него сродни белому шуму — перелистнул страницу и поплыл дальше, до зацепки, вызывающей какие-либо эмоции.
К другим плюсам этого текста отнесу краткие, но ёмкие вопросы (периодически членам жюри, оценивающим номинацию «Печатные СМИ», попадаются работы, где реплики журналиста едва ли не длиннее ответов респондента), репортажные, а не статичные фотоиллюстрации, структурирование текста с помощью подзаголовков, отточенное речевое наполнение — в тексте нет ненужного многословия, смысловых дыр, а предложения и фразы имеют оптимальный ритм и длину.
Сразу отмечу, что Татьяне стоило бы более тщательно проработать заголовок — имеющийся смотрелся бы более уместно в профильном издании для педагогов, чем в городской газете. Как вариант, можно было использовать в качестве заголовка название одной из главок: «Как айтишник стал “усатым нянем”». Напомню: здорово, если заголовочный комплекс содержит интригу, внешний или внутренний конфликт и (или) построен на языковой игре, потому что нам крайне важно зацепить читателя, дрейфующего по волнам бурного информационного потока. Неинтересные заголовок и лид для него сродни белому шуму — перелистнул страницу и поплыл дальше, до зацепки, вызывающей какие-либо эмоции.
К другим плюсам этого текста отнесу краткие, но ёмкие вопросы (периодически членам жюри, оценивающим номинацию «Печатные СМИ», попадаются работы, где реплики журналиста едва ли не длиннее ответов респондента), репортажные, а не статичные фотоиллюстрации, структурирование текста с помощью подзаголовков, отточенное речевое наполнение — в тексте нет ненужного многословия, смысловых дыр, а предложения и фразы имеют оптимальный ритм и длину.
«Мама, я обязательно вернусь!», Юрий Сейидов, газета «Горняцкая правда», г. Коркино (Челябинская область)
Закономерно, что в общем объеме конкурсных работ этого года значительная доля принадлежит текстам, в которых повествуется о земляках, погибших в ходе специальной военной операции. Как правило, авторы предпочитают интервью очерку, что неудивительно — никто не расскажет о горе искреннее, чем самые близкие для солдата люди: мать, отец, жена… В эту жанрово-тематическую парадигму входит и публикация Юрия Сейидова «Мама, я обязательно вернусь!».
Сначала несколько слов о недочетах. Я бы рекомендовала изменить фокус в лидер-абзаце, сместить его на личность погибшего парня.
Лид выглядит так:
«Долго не решался позвонить ей, маме погибшего на Украине Кирилла Низамутдинова. А хотел рассказать читателям, каким сыном, солдатом, мужчиной рос её сын. Чтобы помнили. Когда наконец нажал кнопку вызова, Ольга согласилась на встречу. Потому что тоже хотела, чтобы жизнь и судьбу Кирилла узнали земляки».
По правде говоря, читателю не важно, что думал и хотел журналист на этапах сбора информации и написания текста, если только это не колумнистика. Незачем вставать между героем публикации и аудиторией, перетягивать, как я уже говорила выше, внимание на себя.
Речевую проработку тоже стоило сделать более глубокой. В этом же фрагменте допущена неточность формулировок: «Когда нажал на кнопку вызова, Ольга согласилась на встречу» — всё же она согласилась не в этот момент, а в конце разговора с журналистом. «Хотела, чтобы жизнь и судьбу Кирилла узнали земляки» — думаю, никто не поспорит с тем, что «о жизни и судьбе Кирилла». Вроде бы мелочи, но столь трагичная история мелочей не терпит.
И последнее замечание: не совсем понятно, для чего в начале текста приведена информация о профессиях родителей Ольги и о ее специальности, если потом эти сведения нигде не пригождаются, оказываются никак не связаны с дальнейшим повествованием.
Невзирая на названные недочеты, в целом интервью получилось сильным.
Прежде всего рекомендую обратить внимание на иллюстративный ряд. Фотографий много, они достаточно крупные, к каждой есть подпись — представить, как выглядел Кирилл, читателю не составит труда. Ценны и скриншоты переписки с мамой — они помогают составить впечатление об их взаимоотношениях, о сыновьей любви.
В качестве заголовка и подзаголовков Юрий Сейидов берет самые острые, эмоционально наполненные фразы из речи Кирилла и Ольги — и это хороший прием. Жаль только, что из общей картины выбивается название первой главки: «Главное достижение в жизни», нарушая единство концепции.
Хорошо, что о детстве Кирилла рассказано кратко, в нескольких предложениях — этого достаточно, чтобы понять, как формировалась личность героя. Не знаю, по каким причинам авторы портретных интервью и очерков часто зависают на детском периоде жизни своих респондентов и лишь в конце текста перечисляют ключевые события в назывном порядке. В публикации Юрия Сейидова такого огреха нет. Если попытаться просчитать композицию по процентам, то получится примерно так: 10 процентов — о детских и подростковых годах Кирилла, 45 процентов — о его службе в армии и об участии в СВО, столько же — о том, как его мама узнала о гибели сына, и о похоронах. Такое построение текста делает мать погибшего воина равноправной героиней повествования, что вполне оправданно.
Лид выглядит так:
«Долго не решался позвонить ей, маме погибшего на Украине Кирилла Низамутдинова. А хотел рассказать читателям, каким сыном, солдатом, мужчиной рос её сын. Чтобы помнили. Когда наконец нажал кнопку вызова, Ольга согласилась на встречу. Потому что тоже хотела, чтобы жизнь и судьбу Кирилла узнали земляки».
По правде говоря, читателю не важно, что думал и хотел журналист на этапах сбора информации и написания текста, если только это не колумнистика. Незачем вставать между героем публикации и аудиторией, перетягивать, как я уже говорила выше, внимание на себя.
Речевую проработку тоже стоило сделать более глубокой. В этом же фрагменте допущена неточность формулировок: «Когда нажал на кнопку вызова, Ольга согласилась на встречу» — всё же она согласилась не в этот момент, а в конце разговора с журналистом. «Хотела, чтобы жизнь и судьбу Кирилла узнали земляки» — думаю, никто не поспорит с тем, что «о жизни и судьбе Кирилла». Вроде бы мелочи, но столь трагичная история мелочей не терпит.
И последнее замечание: не совсем понятно, для чего в начале текста приведена информация о профессиях родителей Ольги и о ее специальности, если потом эти сведения нигде не пригождаются, оказываются никак не связаны с дальнейшим повествованием.
Невзирая на названные недочеты, в целом интервью получилось сильным.
Прежде всего рекомендую обратить внимание на иллюстративный ряд. Фотографий много, они достаточно крупные, к каждой есть подпись — представить, как выглядел Кирилл, читателю не составит труда. Ценны и скриншоты переписки с мамой — они помогают составить впечатление об их взаимоотношениях, о сыновьей любви.
В качестве заголовка и подзаголовков Юрий Сейидов берет самые острые, эмоционально наполненные фразы из речи Кирилла и Ольги — и это хороший прием. Жаль только, что из общей картины выбивается название первой главки: «Главное достижение в жизни», нарушая единство концепции.
Хорошо, что о детстве Кирилла рассказано кратко, в нескольких предложениях — этого достаточно, чтобы понять, как формировалась личность героя. Не знаю, по каким причинам авторы портретных интервью и очерков часто зависают на детском периоде жизни своих респондентов и лишь в конце текста перечисляют ключевые события в назывном порядке. В публикации Юрия Сейидова такого огреха нет. Если попытаться просчитать композицию по процентам, то получится примерно так: 10 процентов — о детских и подростковых годах Кирилла, 45 процентов — о его службе в армии и об участии в СВО, столько же — о том, как его мама узнала о гибели сына, и о похоронах. Такое построение текста делает мать погибшего воина равноправной героиней повествования, что вполне оправданно.
«Моя девочка сильная и долгожданная — она справится!», Елена Иванова, газета «Моё!», г. Воронеж
У читателей, а особенно у читательниц, неизменным спросом пользуются «больничные истории» — все, что касается здоровья и болезней. Главное, чтобы это была именно история, а не скучный санитарно-просветительский бюллетень с перечислением симптомов. В публикации Елены Ивановой рассказывается о том, как сотрудники реанимации отделения новорожденных спасают малышей, родившихся раньше срока — в том числе с экстремально низким весом.
Перечислю сильные стороны материала:
— В название вынесена прямая речь одной из мам, у которой родился недоношенный ребенок — это повышает доверие читателя к тексту. Следом идет эмоциональная зацепка: факт о спасении малыша, который весил чуть более половины килограмма.
— Для лидер-абзаца используется репортажная подача информации, что позволяет погрузить читателя в ту атмосферу, где происходит беседа журналиста и врачей.
— Автор беседует и с мамами недоношенных малышей, и с медицинским персоналом, уравновешивая эмоциональную и информационную составляющие текста.
— Публикация структурирована: есть членение на смысловые блоки, дополнительная информация вынесена во врезку «Кстати». Таким образом, процесс чтения становится более удобным, эргономичным.
К сожалению, Елена отправила на конкурс не pdf-версии газетных полос, а ссылку на интернет-портал «Мое! Онлайн», поэтому об изначальной компоновке смысловых блоков остается только догадываться. Рискну предположить, что истории мам идут после беседы с заведующим отделением и старшей медсестрой. А стоило бы начать как раз с их историй. Конкретно — с рассказа мамы о том, как медики спасли ее дочку, весившую в момент рождения 510 граммов. И уже потом переходить к беседе со специалистами, которые бы прокомментировали этот случай и затем рассказали о специфике своей работы.
Такое чувство, что на сайт был заверстан не весь газетный текст, потому что среди всех материнских историй нет той самой, про ребенка весом 510 граммов. А вынесенная в заголовок фраза «Моя девочка сильная и долгожданная — она справится!» сказана женщиной, родившей полуторакиллограмовую малышку. В общем, получилась небольшая путаница. Поэтому авторам по возможности стоит отслеживать, в каком виде их материалы заверстываются на сайт.
Перечислю сильные стороны материала:
— В название вынесена прямая речь одной из мам, у которой родился недоношенный ребенок — это повышает доверие читателя к тексту. Следом идет эмоциональная зацепка: факт о спасении малыша, который весил чуть более половины килограмма.
— Для лидер-абзаца используется репортажная подача информации, что позволяет погрузить читателя в ту атмосферу, где происходит беседа журналиста и врачей.
— Автор беседует и с мамами недоношенных малышей, и с медицинским персоналом, уравновешивая эмоциональную и информационную составляющие текста.
— Публикация структурирована: есть членение на смысловые блоки, дополнительная информация вынесена во врезку «Кстати». Таким образом, процесс чтения становится более удобным, эргономичным.
К сожалению, Елена отправила на конкурс не pdf-версии газетных полос, а ссылку на интернет-портал «Мое! Онлайн», поэтому об изначальной компоновке смысловых блоков остается только догадываться. Рискну предположить, что истории мам идут после беседы с заведующим отделением и старшей медсестрой. А стоило бы начать как раз с их историй. Конкретно — с рассказа мамы о том, как медики спасли ее дочку, весившую в момент рождения 510 граммов. И уже потом переходить к беседе со специалистами, которые бы прокомментировали этот случай и затем рассказали о специфике своей работы.
Такое чувство, что на сайт был заверстан не весь газетный текст, потому что среди всех материнских историй нет той самой, про ребенка весом 510 граммов. А вынесенная в заголовок фраза «Моя девочка сильная и долгожданная — она справится!» сказана женщиной, родившей полуторакиллограмовую малышку. В общем, получилась небольшая путаница. Поэтому авторам по возможности стоит отслеживать, в каком виде их материалы заверстываются на сайт.
«Пенсионерка из Башкирии обрела семью в 84 года», Айгуль Камаева, «Российская газета в г. Уфа», г. Уфа
По-настоящему добрую и позитивную историю рассказала Айгуль Камаева: уфимские фермеры Ибрагимовы взяли под опеку одинокую бабушку. Это как раз тот случай, когда тема удачно раскрывается через конкретных персонажей, построена по принципу «от частного — к общему»: сведения о количестве опекаемых бабушек и дедушек, об условиях участия в госпрограмме «Старшее поколение», о размере вознаграждения, выплачиваемого опекунам, даны в конце текста. Такой принцип построения оптимален, потому что если дать весь официоз в начале, мы отпугнем значительную часть читателей — публикация многим покажется скучной, не стоящей внимания.
У Айгуль легкий слог. Предложения имеют оптимальную длину — нет ни толстовских периодов, ни необоснованной парцелляции. В репликах героев переданы особенности присущей им манеры общения, сохранены черты устной речи — в частности, инверсивный порядок слов, благодаря чему сокращается дистанция между действующими лицами и читателями, возникает ощущение беседы «своих со своими»:
«…Мы тогда ее по врачам начали возить: она повредила глаз веткой в лесу, когда еще жила в Верхних Лекандах. Много разных уколов делали, но доктор сказал, что спасти глаз уже нельзя, поздно обратились. А потом бабушка, за которой Фатима-апа много лет ухаживала, умерла. Куда теперь ей идти?».
Для сравнения перестроим предложения так, чтобы порядок слов был прямым: сначала подлежащее, потом сказуемое, согласованное определение перед сказуемым, несогласованное — после:
«Тогда мы начали возить ее по врачам: она повредила глаз веткой в лесу, когда жила в Верхних Лекандах. Делали много разных уколов, но доктор сказал, что обратились поздно — спасти глаз уже нельзя».
Вроде бы смысл тот же, а живость, эмоциональность речи исчезла. Прямой порядок слов — одна из черт письменной речи, инверсивный — признак речи устной. Сохранение синтаксической инверсии вместе с элементами разговорной лексики в прямой речи героев — вот самый легкий и эффективный способ передать черты их характера, «подсветить» темы, волнующие персонажей.
Рельефности, выразительности тексту добавляют детали, позволяющие составить представление о характере Фатимы-апы и о том, как к ней относятся в приемной семье: заметив журналиста, бабушка уходит в свою комнату — прихорашиваться; когда Ибрагимовы предложили Фатиме-апе поехать к ним в гости, она сразу собрала вещи и весь вечер просидела с сумкой в руках в ожидании отъезда; бабушка не любит картошку, потому что до переезда к Ибрагимовым досыта не едала — питалась одним картофелем.
Фотографии, сделанные автором, столь же душевные, как текст. Уверена, что Айгуль любит своих героев и умеет видеть в каждом из них внутреннюю красоту. Наверное, коллеги-скептики надо мной посмеются, но на практике я не раз убеждалась: когда журналист любуется собеседниками, то и фотографии почти всегда получаются удачными. Не знаю, как именно это работает. Но работает.
У Айгуль легкий слог. Предложения имеют оптимальную длину — нет ни толстовских периодов, ни необоснованной парцелляции. В репликах героев переданы особенности присущей им манеры общения, сохранены черты устной речи — в частности, инверсивный порядок слов, благодаря чему сокращается дистанция между действующими лицами и читателями, возникает ощущение беседы «своих со своими»:
«…Мы тогда ее по врачам начали возить: она повредила глаз веткой в лесу, когда еще жила в Верхних Лекандах. Много разных уколов делали, но доктор сказал, что спасти глаз уже нельзя, поздно обратились. А потом бабушка, за которой Фатима-апа много лет ухаживала, умерла. Куда теперь ей идти?».
Для сравнения перестроим предложения так, чтобы порядок слов был прямым: сначала подлежащее, потом сказуемое, согласованное определение перед сказуемым, несогласованное — после:
«Тогда мы начали возить ее по врачам: она повредила глаз веткой в лесу, когда жила в Верхних Лекандах. Делали много разных уколов, но доктор сказал, что обратились поздно — спасти глаз уже нельзя».
Вроде бы смысл тот же, а живость, эмоциональность речи исчезла. Прямой порядок слов — одна из черт письменной речи, инверсивный — признак речи устной. Сохранение синтаксической инверсии вместе с элементами разговорной лексики в прямой речи героев — вот самый легкий и эффективный способ передать черты их характера, «подсветить» темы, волнующие персонажей.
Рельефности, выразительности тексту добавляют детали, позволяющие составить представление о характере Фатимы-апы и о том, как к ней относятся в приемной семье: заметив журналиста, бабушка уходит в свою комнату — прихорашиваться; когда Ибрагимовы предложили Фатиме-апе поехать к ним в гости, она сразу собрала вещи и весь вечер просидела с сумкой в руках в ожидании отъезда; бабушка не любит картошку, потому что до переезда к Ибрагимовым досыта не едала — питалась одним картофелем.
Фотографии, сделанные автором, столь же душевные, как текст. Уверена, что Айгуль любит своих героев и умеет видеть в каждом из них внутреннюю красоту. Наверное, коллеги-скептики надо мной посмеются, но на практике я не раз убеждалась: когда журналист любуется собеседниками, то и фотографии почти всегда получаются удачными. Не знаю, как именно это работает. Но работает.
«В главной роли — мамы», Тамара Маргиева, газета «Шахтинские известия», г. Шахты (Ростовская область)
Феноменальный в плане эстетики и трудоемкости проект «Шахтинских известий»! Думаю, не ошибусь, если предположу, что за его реализаций стоит не только Тамара Маргиева, но и главный редактор издания, заслуженный журналист РФ Белла Севостьянова — идейная вдохновительница своего коллектива, неутомимая, требовательная и в то же время всегда готовая подставить сотрудникам плечо.
В новогоднем проекте «Преображение» задействованы шесть мам особенных детей. Каждой из них было предложено перевоплотиться в персонажа одного из любимых советских фильмов: Надю из «Иронии судьбы», Тосю Кислицыну из «Девчат», Нину из «Кавказской пленницы», Надю Клюеву из «Самой обаятельной и привлекательной», Катерину Тихомирову из «Москва слезам не верит» и Мэри Поппинс из почти одноименной киносказки. Задачи добиться портретного сходства не было — хотелось сделать антуражные кадры и подарить участницам проекта хорошее настроение.
В новогоднем проекте «Преображение» задействованы шесть мам особенных детей. Каждой из них было предложено перевоплотиться в персонажа одного из любимых советских фильмов: Надю из «Иронии судьбы», Тосю Кислицыну из «Девчат», Нину из «Кавказской пленницы», Надю Клюеву из «Самой обаятельной и привлекательной», Катерину Тихомирову из «Москва слезам не верит» и Мэри Поппинс из почти одноименной киносказки. Задачи добиться портретного сходства не было — хотелось сделать антуражные кадры и подарить участницам проекта хорошее настроение.
Представляю, какая работа предшествовала созданию публикации: договориться с профессиональным фотографом и со всеми мамами, подыскать фотостудию, подобрать реквизит — к поиску необходимых для съемки вещей подключились все сотрудники редакции и даже краеведческий музей. Провести мини-интервью со всеми действующими лицами, написать текст, красиво сверстать два разворота…
В данном случае четыре полосы — оптимальный объем: занять большую площадь — наскучишь читателям. Меньшую — пострадает визуальная составляющая. На самом деле вопрос, сколько места выделить под тот или иной материал, далеко не праздный. Некоторые публикации оставляют недоумение после прочтения именно из-за странного объема: бывает, что хороший сюжет втиснут в четверть страницы — и многие интересные факты остаются за кадром, и, напротив, очерк об одной семье или об одном человеке размазан на четыре полосы, хотя достаточно было одной страницы, максимум (при наличии качественных иллюстраций) — разворота.
Так вот, в проекте «Шахтинских известий» один разворот отдан под фотографии: мамы — каждая в своей роли, а рядом оригинальный кадр из фильма. Второй разворот — описание сути проекта, благодарность партнерам, мини-интервью с мамами, их общее фото, справка-напоминание о сюжетах фильмов, взятых в качестве основы для перевоплощения, и, что немаловажно, QR-код «Много фото здесь».
Чем хороши подобные проекты? Для партнеров акции это эффективная реклама. Для мам особенных детей — возможность порадовать себя и привлечь в свое сообщество другие семьи с детьми-инвалидами. Для газеты — еще один реализованный социальный кейс, опять-таки воспитание здоровой толерантности в обществе. Для читателей — эстетическое удовольствие, знакомство с интересными людьми, их историями. Словом, и здесь все в плюсе.
Так вот, в проекте «Шахтинских известий» один разворот отдан под фотографии: мамы — каждая в своей роли, а рядом оригинальный кадр из фильма. Второй разворот — описание сути проекта, благодарность партнерам, мини-интервью с мамами, их общее фото, справка-напоминание о сюжетах фильмов, взятых в качестве основы для перевоплощения, и, что немаловажно, QR-код «Много фото здесь».
Чем хороши подобные проекты? Для партнеров акции это эффективная реклама. Для мам особенных детей — возможность порадовать себя и привлечь в свое сообщество другие семьи с детьми-инвалидами. Для газеты — еще один реализованный социальный кейс, опять-таки воспитание здоровой толерантности в обществе. Для читателей — эстетическое удовольствие, знакомство с интересными людьми, их историями. Словом, и здесь все в плюсе.
«Живет в селе художник…», Галина Огонькова, газета «Искра», с. Еткуль (Челябинская область)
Говоришь «Огонькова из “Искры”» — подразумеваешь неиссякаемый творческий задор, умение подмечать небольшие, но значимые детали, тщательную проработку текстов, невзирая на большую журналистскую нагрузку. Галина Алексеевна неоднократно становилась лауреатом конкурса «Семья и будущее России».
С искренним уважением отношусь к труду журналистов из малых городов и сельских районов — они, неизбалованные интересной фактурой, умеют находить уникальное в обыденном, благодаря чему их герои — простые люди — после выхода газеты становятся звездами местного масштаба. Думаю, что житель села Таянды, художник-самоучка Павел Чулков тоже стал знаменитостью Еткульского района после того, как о нем рассказала Галина Огонькова.
Прошу обратить внимание на то, как автор выстраивает композицию. Чаще всего в портретном очерке журналисты идут по хронологической схеме: родился — учился — женился — работал — вышел на пенсию — помогает воспитывать внуков. Такая модель имеет право на существование, но она не должна быть единственной в профессиональном арсенале. Рассказывая о художнике-самоучке, Галина Огонькова вплетает биографическую информацию в истории о картинах, написанных Павлом Чулковым, в рассказ о его творческом пути:
«Мать Екатерина Гордеевна работала в пекарне. Она — из семьи репрессированных. Дожила до 93 лет. В галерее Павла Васильевича два портрета матери. На одном мы видим молодую и очень красивую женщину. “Это я срисовал с фотографии”, — уточняет самобытный художник. На другом изображена уже пожилая женщина. Характер у матери был суровый, но, несмотря на это, Павел Васильевич её уважал».
Или:
«Хотел художник показать мне портрет брата, который “был красивее самого артиста Тихонова”, но в скопище картин не мог его найти».
Получается, что главную роль играет рассказ о хобби Павла Чулкова, а биография идет словно бы фоном.
Галина Огонькова не идеализирует своих героев, не старается пригладить их недостатки: художник Чулков честно признается, что раньше крепко выпивал и в юности плохо учился — и журналист включает эти реплики в текст, потому что они опять-таки помогают четче обрисовать внутренний мир героя. В то же время журналист отмечает, что Павел Васильевич — труженик, которому по силам и печь сложить, и столярничать, а еще он — мечтатель: «Мне вообще часто что-нибудь видится. Бывает, закрою глаза и вижу, что лечу над Землёй, вижу океан, разные страны, в Японии меня саке угощают… Чудно так!».
Галина Алексеевна неизменно симпатизирует тем, о ком пишет, и любуется их сложной и многогранной натурой. «Красота в глазах смотрящего» закономерно передается написанным ею текстам.
С искренним уважением отношусь к труду журналистов из малых городов и сельских районов — они, неизбалованные интересной фактурой, умеют находить уникальное в обыденном, благодаря чему их герои — простые люди — после выхода газеты становятся звездами местного масштаба. Думаю, что житель села Таянды, художник-самоучка Павел Чулков тоже стал знаменитостью Еткульского района после того, как о нем рассказала Галина Огонькова.
Прошу обратить внимание на то, как автор выстраивает композицию. Чаще всего в портретном очерке журналисты идут по хронологической схеме: родился — учился — женился — работал — вышел на пенсию — помогает воспитывать внуков. Такая модель имеет право на существование, но она не должна быть единственной в профессиональном арсенале. Рассказывая о художнике-самоучке, Галина Огонькова вплетает биографическую информацию в истории о картинах, написанных Павлом Чулковым, в рассказ о его творческом пути:
«Мать Екатерина Гордеевна работала в пекарне. Она — из семьи репрессированных. Дожила до 93 лет. В галерее Павла Васильевича два портрета матери. На одном мы видим молодую и очень красивую женщину. “Это я срисовал с фотографии”, — уточняет самобытный художник. На другом изображена уже пожилая женщина. Характер у матери был суровый, но, несмотря на это, Павел Васильевич её уважал».
Или:
«Хотел художник показать мне портрет брата, который “был красивее самого артиста Тихонова”, но в скопище картин не мог его найти».
Получается, что главную роль играет рассказ о хобби Павла Чулкова, а биография идет словно бы фоном.
Галина Огонькова не идеализирует своих героев, не старается пригладить их недостатки: художник Чулков честно признается, что раньше крепко выпивал и в юности плохо учился — и журналист включает эти реплики в текст, потому что они опять-таки помогают четче обрисовать внутренний мир героя. В то же время журналист отмечает, что Павел Васильевич — труженик, которому по силам и печь сложить, и столярничать, а еще он — мечтатель: «Мне вообще часто что-нибудь видится. Бывает, закрою глаза и вижу, что лечу над Землёй, вижу океан, разные страны, в Японии меня саке угощают… Чудно так!».
Галина Алексеевна неизменно симпатизирует тем, о ком пишет, и любуется их сложной и многогранной натурой. «Красота в глазах смотрящего» закономерно передается написанным ею текстам.
Приемы, характерные для авторского стиля Галины Огоньковой, можно найти и в другой конкурсной публикации — «Парень с гитарой».
«Детки в кругосветке», Ирина Бричканевич, газета «Московский Комсомолец», г. Москва
Завершает нашу подборку публикация об уникальной семье Клочковых: папа, мама, две дочки школьного возраста совершили кругосветное путешествие на яхте. На сегодняшний день это единственный в мире семейный экипаж, покоривший Южный океан.
Документальные истории о путешествиях востребованы у читателей еще с XV века, когда Афанасий Никитин описал свое знаменитое «Хожение за три моря». В наши дни, если путешественники перемещаются не на самолете или поезде, а на корабле, это только подогревает интерес. Отыскать настолько неординарных героев — большая журналистская удача.
В качестве подзаголовков Ирина Бричканевич взяла строки песни «Я пью до дна за тех, кто в море». В результате старый, но стопроцентный хит становится фоном для повествования. Читаешь текст, а где-то на краю сознания поется: «…и если цель одна и в радости, и в горе», — так и проживаешь историю кругосветного плавания под музыку.
Каждая процитированная строка задает тему для очередной главки:
«Как строили лодки, и лодки звались Вера, Надежда, Любовь» — рассказ о том, как у семьи появилась яхта, «В бури лишь крепче руки» — подробности о качке и штормах, «Гораздо трудней не свихнуться от скуки» — о досуге во время морских переходов.
Автор не боится задавать вопросы, которые на первый взгляд могут показаться глупыми: «Как вы подолгу обходились без врачей и поликлиник?», «Тяжело ли управлять яхтой?», «Что вы чувствуете во время шторма?». Но, могу сказать по опыту, ответы на «простые» вопросы нередко содержат массу интересных подробностей. А еще (неприменительно к тексту Ирины Бричканевич) «глупые» вопросы способны выбить собеседника из той роли, которую он играет перед журналистом, могут заставить его снять маску и показать свое истинное лицо.
В числе других плюсов — качественная проработка речевой составляющей публикации, полное раскрытие темы (кажется, респондентку уже и спросить-то больше не о чем), замечательный подбор фотографий из семейного архива путешественников, публикация карты, на которой отмечен маршрут кругосветного плавания Клочковых.
Документальные истории о путешествиях востребованы у читателей еще с XV века, когда Афанасий Никитин описал свое знаменитое «Хожение за три моря». В наши дни, если путешественники перемещаются не на самолете или поезде, а на корабле, это только подогревает интерес. Отыскать настолько неординарных героев — большая журналистская удача.
В качестве подзаголовков Ирина Бричканевич взяла строки песни «Я пью до дна за тех, кто в море». В результате старый, но стопроцентный хит становится фоном для повествования. Читаешь текст, а где-то на краю сознания поется: «…и если цель одна и в радости, и в горе», — так и проживаешь историю кругосветного плавания под музыку.
Каждая процитированная строка задает тему для очередной главки:
«Как строили лодки, и лодки звались Вера, Надежда, Любовь» — рассказ о том, как у семьи появилась яхта, «В бури лишь крепче руки» — подробности о качке и штормах, «Гораздо трудней не свихнуться от скуки» — о досуге во время морских переходов.
Автор не боится задавать вопросы, которые на первый взгляд могут показаться глупыми: «Как вы подолгу обходились без врачей и поликлиник?», «Тяжело ли управлять яхтой?», «Что вы чувствуете во время шторма?». Но, могу сказать по опыту, ответы на «простые» вопросы нередко содержат массу интересных подробностей. А еще (неприменительно к тексту Ирины Бричканевич) «глупые» вопросы способны выбить собеседника из той роли, которую он играет перед журналистом, могут заставить его снять маску и показать свое истинное лицо.
В числе других плюсов — качественная проработка речевой составляющей публикации, полное раскрытие темы (кажется, респондентку уже и спросить-то больше не о чем), замечательный подбор фотографий из семейного архива путешественников, публикация карты, на которой отмечен маршрут кругосветного плавания Клочковых.
* * *
В завершение хочется сказать, что при оценивании конкурсных работ члены экспертного совета выводят итоговый балл по сумме оценок за все три публикации. Таким образом, если одному тексту было поставлено десять баллов из десяти, а двум другим — только пять, то итоговая оценка получится невысокой: (10+5+5):3=6,6 балла. Организаторам конкурса и жюри важно видеть системность работы, высокий уровень качества всех журналистских работ на семейную тематику.
Желаем вдохновения и новых творческих удач!
Светлана Полежаева, член экспертного совета конкурса «Семья и будущее России» в номинации «Печатные СМИ»
В завершение хочется сказать, что при оценивании конкурсных работ члены экспертного совета выводят итоговый балл по сумме оценок за все три публикации. Таким образом, если одному тексту было поставлено десять баллов из десяти, а двум другим — только пять, то итоговая оценка получится невысокой: (10+5+5):3=6,6 балла. Организаторам конкурса и жюри важно видеть системность работы, высокий уровень качества всех журналистских работ на семейную тематику.
Желаем вдохновения и новых творческих удач!
Светлана Полежаева, член экспертного совета конкурса «Семья и будущее России» в номинации «Печатные СМИ»
